Some say to survive here, you need to be as mad as a hatter. Which luckily I am.
Может, они его специально убили?
Касса "Темного рыцаря" - $511,997,658 Он обогнал последнего "Властелина" и вышел на второе место во всеамериканском рейтинге, не дотянув ста миллионов до "Титаника". По миру он на шестом месте. *в недоумении*
ради чего смотреть: очередной апокалипсис, никаких сентиментальных подробностей, даже имен у героев, очень грязный вигго мортинсон чего бояться: даже без трейлера понятно, что создатели все поставили на оскар
ради чего смотреть: много пейзажей, от которых и без фотошопа не оторвешся, застывшая в своем великолепии николь кидман, хью джекман, который пока еще жив, но уже давно неприлично красив. чего бояться: достоинства вытекают из недостатков: фотошоп - главный художник, у кидман одно выражение на все случаи жизни, хью джекман красив неприлично. Да и последнее время ребята зачастую рещают, что сценарий - ничто, жажда красок - все.
Some say to survive here, you need to be as mad as a hatter. Which luckily I am.
Ну, конкретно у этого покойника проблем с поминаниями нет. Мне всегда было близко дикое вавилонское верование - человек бессмертен пока его помнят. И чем крупнее была личность, тем дольше живет, потому что про него слагают песни. Вся эта кухонная философия к Хиту Леджеру. Май грейтест респект, парень, хоть ты и полный идиот. Это смешно, это страшно, это завораживает, этого хочется больше (можно вместо экранного времени всех остальных, особенно блондинчика. Хотя мой любимец Бейл тоже не отличился - ему мучительно хочется задать джокеровский вопрос "why, твою мать, so serious. Мухи дохнут, разве не видишь?!"). Из остальных выживших хочется обратиться к Нолану. Парень, найми редактора! Ты случайно чуть не снял ОЧЕНЬ хороший фильм, но загубил его совершенно непомерным хронометражем. Не то что "Бетмен" длинен - он откровенно затянут минут на 40-50 и это прекрасно лечится монтажем пафосных диалогов. Кому, прости господи, они нужны в таком количестве? Приз за самую дебильную фразу - "Прости меня!! .... За все!" - даже не знаю кому вручить...
В зале в Октябрьском был Джокер (мальчег, у которого хватило чувства юмора раскраситься под Леджер), когда вся толпа выходила из зала он встал наверху лестницы и заржал. Народ начал визжать и шарахаться. Крайне освежает
Some say to survive here, you need to be as mad as a hatter. Which luckily I am.
На двери нью-йоркского офиса Сантьяго Калатравы табличка c надписью по-немецки mustermann – “проектировщик”. Один из самых прославленных современных архитекторов даже не счел нужным упомянуть свое имя. “Кому в конце концов интересно, как меня зовут, главное, как я умею строить”, – объясняет Калатрава. За внешней скромностью бездна гордыни: для испанского архитектора мир – один большой проект, который он может изменять по своему усмотрению. В его случае лучшим переводом слова mustermann будет “творец”. читать дальше Будущий “повелитель стихий” учился -архитектуре в то время, когда еще не было ни 3D-графики, ни компьютерных программ проектирования. Возможно, именно по-этому он до сих пор мыслит не виртуальны- ми объемами, а вполне реальными физи-ческими объектами. Или, как вычурно сформулировал это в статье 2005 года архитектурный критик журнала New Yorker: “Калатрава переводит на язык архитектуры чудеса природы”. Скрученное спиралью тело античного -дискобола испанец превращает в небоскреб в шведском городе Малмë, а в строении -человеческого глаза находит форму для планетария в своей родной Валенсии. Для проекта станции подземки рядом с бывшим -зданием Всемирного торгового центра Калатрава сделал более сотни зарисовок взлетающих голубей. Таким был ответ архитектора на трагедию 11 сентября. – Лучшая книга о случившемся – “Жутко громко и запредельно близко” Джонатана Фоера – заканчивается серией фотографий человека, прыгающего с одной из башен. Если быстро листать страницы, он начнет двигаться – только не вниз, а вверх. Мое здание должно стать таким же символом оптимизма и непоколебимой веры в будущее. Даже если сейчас она кажется невыносимо хрупкой. Острое ощущение времени, одно из главных понятий испанской культуры, Калатрава однажды довел до абсурда, создав мост – солнечные часы в Калифорнии. – До середины 1990-х годов я был знаменит главным образом как изобретатель нового типа мостов на одной опоре. Я уже и сам не помню, сколько их построил, но больше трех десятков, это точно. От них не устаешь. Каждый новый мост – словно математическая задача, которую надо решить не самым простым, но самым красивым способом. В Иерусалиме недавно был торжественно открыт мост Chords (“Струны”) – последнее творение Калатравы. На сегодняшний день это самый длинный транспортный – а значит, способный выдерживать значительные нагрузки – вантовый мост в мире. Критики до сих пор спорят, так ли необходимо это технологическое чудо небольшому городу с неустойчивыми грунтами, но летящий силуэт восхищает даже самых ярых -противников. – Все это мелочи по сравнению с тем, что мне позволили строить в островной -Венеции. Не скажу, что мой мост Quattro Ponte через Большой канал особенно укра-- сил город, но он был необходим для нор-мального функционирования Венеции. Тради-цио-налисты меня пока не убили, а это не так уж мало. В детстве Калатрава собирался стать -ху-до-ж-ником, но во время подготовки к всту-пи-тельным экзаменам в художественную шко-лу наткнулся на “маленькую книжку с пре-красными фотографиями сооружений Ле Корбюзье”. Она и определила его будущее. Калатрава начал учиться архитектуре и -градостроительству в Валенсии, а затем поступил на инженерный факультет Цюрихского технологического института. – В 1970-х годах нельзя было и заикнуться о том, что архитектура – это искусство. Тебя тут же провозгласили бы petit bourgeois. В курсе истории искусства мы изучали величайшие архитектурные сооружения, но нам упорно продолжали доказывать, что архитектор сегодня не более чем ремесленник. Меня всегда смущало это противоречие. И когда я уехал учиться в Швейцарию, оказалось, что я просто вращался не в тех кругах. Испания все-таки особенная страна, со своим представлением о положении вещей. Неожиданное утверждение для архитектора, которого испанцы считают своим национальным достоянием. – Трудно ассоциировать себя с каким-то конкретным территориальным образованием, если у тебя строительные площадки разбросаны по всем континентам. Я свободно владею семью языками, впрочем, на всех говорю с сильным испанским акцентом. По официальной версии, пять лет назад я осел в Нью-Йорке. Что ж, можно сказать и так. Штаб-квартира империи Калатравы расположилась в роскошном трехэтажном офисе на аристократической Пятой авеню. Отсюда он каждый день проводит видеоконференции с отделениями в Валенсии и Цюрихе. На вернем этаже – личная студия мастера. Сюда не рискует заходить даже его главный юрист и по совместительству жена. Они познакомились во время учебы в Швейцарии, и с тех пор Робертина занимается всеми “бумажными делами”. – В студии нет никаких средств связи с внешним миром. Мне каждый день необходимо хотя бы на час выпадать из реальности. И рисовать. Иногда новые проекты, иногда просто бессмысленные узоры. Я очень люблю старую китайскую поговорку “в одном рисунке больше правды, чем в сотне слов”. Весь нижний этаж занимает большая галерея с работами Калатравы: он сам делает керамику, пишет акварелью пейзажи и создает из дерева макеты зданий, которые пока не может построить. – Это не бумажная архитектура – я ее не признаю. Просто для этих проектов еще не пришло время. Считайте их заделами на случай внезапного наступления светлого будущего. Может быть, однажды по ним, как по рисункам Леонардо, будут строить летательные аппараты. Или, в моем случае, – -здания на планетах с другой гравитацией. На рабочем столе архитектора – коллекция фарфоровых голов. Это макеты дверных ручек в самом амбициозном проекте Калатравы – чикагском небоскребе Chicago Spire. Его проектная высота – шестьсот девять метров. – Говорят, он похож на бурав, который вот-вот проткнет небесную плоть. А по-моему, у него очень естественная форма, в ней нет агрессии. Сооружение такой высоты в любом случае будет ландшафтообразующим, но главное в нем – бесконечность движения вверх. Здания Калатравы называют “жилыми скульптурами”, “новой интеллектуальной архитектурой” и “формами, рожденными самой природой”. Сам архитектор с готовностью отказывается от славы. – Я не особенно рвусь в высшую лигу архитек-торов и терпеть не могу названия вроде “мост Калатравы”. Я хочу строить так, чтобы оставались только здания. Никто, кроме историков, не помнит имен Анфимия из Тралл и Исидора из Милета, строителей Св. Софии Константинопольской. Они, кстати, были не архитекторами, а математиками. И когда попадаешь в этот собор, кажется, никаких имен у них и быть не могло, потому что не может это идеальное пространство быть делом рук человеческих. Поэтому лучше все же вернуться к тому, чему меня учили в Валенсии. Aрхитектор – не шоумен в погоне за сенсацией. Он тот же рабочий. Матисс писал картины каждый день и считал себя ремесленником от живописи. Вот и я бы хотел так же заниматься архитектурой. С восьми утра до восьми вечера. Каждый день.
Some say to survive here, you need to be as mad as a hatter. Which luckily I am.
Российский детский фонд в Сбербанке России открыл специализированный благотворительный счет "Помощь детям Южной Осетии".
Его реквизиты: Расчетный счет: 40703810638000110216 Корр. счет: 30101810400000000225 Банк получателя: Сбербанк России ОАО г. Москва БИК Получатель: Российский детский фонд, Центральное ОСБ 8641 г. Москва.
Российский детский фонд призывает граждан, организации и бизнес-структуры внести посильный вклад для помощи детям Южной Осетии, и первый взнос в размере 1 млн. рублей внес сам РДФ. "Во Владикавказе наплыв беженцев из Южной Осетии. Большинство из них - граждане России. Немало эвакуированных детей и в соседних регионах. Многие дети лишены самого элементарного, в том числе одежды, обуви, средств гигиены, - сообщили в фонде. - В связи с этим обстоятельствами председатель правления Российского детского фонда Альберт Лиханов выпустил распоряжение об особом режиме работы Северокавказских отделений РДФ, отделений РДФ в Ставропольском крае и Ростовской области".
Some say to survive here, you need to be as mad as a hatter. Which luckily I am.
- Мой главный источник информации - торговка зеленью на рогожском рынке. Вчера она затравленно посмотрела на меня и сказала: "Сестры у меня в Гурзии и сыновья их. А по ночам ходят люди и вытаскивают мальчишек из постелей - мобилизация у них. Всеобщаяя". - Президент Саакашвили обратился к своему народу и своей сборной на английском языке. По всей видимости для того, чтобы его лучше поняли. - Ива, вон говорит, что ее страна еще веселее, чем наша и им надо деньги вложенные отрабатывать, вот они и кричат. Надо ее побить, что она к нашим лаврам приматывается. - А стреляют, кстати, лучше всех чехи. Но это несомненно только потому, что после того, как мы ввели войска в 68, их женщинам пришлось взяться за спортивные винтовки.
ЗЫ Пошла менять дизайн - этот достал до крайности!
Some say to survive here, you need to be as mad as a hatter. Which luckily I am.
для тех, кто в танке, это про ссылку, которая ниже на пост. Прочитала и чувствую себя виноватой, потому что молчу. А молчу - потому что ленюсь.
Я этого текста ждал, потому что соскучился по Нашему всему, а от оригинала меня уже тошнит не по-детски. Но свою порцию тихой радости я получил совсем не поэтому. Фернан Риверте, конечно, далеко не Алва. Если в первой части он еще как-то зависел от своего прародителя (в основном формально), то в сиквеле - он легче, живее и применимее к действительности раз в 100. Это снимает накал моей страсти По той простой причине, что я не очень знаю на самом деле что делать с настоящим живым мужчиной. А Рокэ Алва так невозможно хорош для несчастной любви, в которой я абсолютный спец. В Риверте несмотря на всю его инфантильность и гиперактивность (так и хотелось напоить наутропильчиком - как спайка в лучшие годы) и невозможную звездность, нет трещины, которую не заткнуть. В нее проваливаются все самые благие начинания, она завораживает своего носителя не меньше, чем окружающих его юношей со взором горящим, она любого деятеля превращает в "лишнего человека", а любовь в взаимную муку. Риверте не такой. Мог бы стать таким, сложись обстоятельства по-другому и окажись его темперамент менее жизнелюбивым. Да и потом - Уильям прекрасная затычка для трещин любого размера - чем больше они становятся, тем мудрее, внимательнее, отважнее и самопожертвеней оказывается этот юный организм. Он и правда вырос. И мне он нравится едва ли не больше самого Риверте. Потому что не мучит попусту людей, которых любит. Мне, конечно, полюбилась сира Риверте - она самый большой штамп в этой истории, но от этого нисколько не менее привлекательный. И я бы и правда много бы отдала за то, чтобы оказаться на ее месте)) Но зацепило меня все равно не это. Меня зацепили рассуждения по поводу короля. Все эти сайд-размышления на тему "спали-не спали". На самом деле, без разницы. Я понимаю, что спали. Но если вдуматься... Два мальчика растут вместе. И у одного все всегда получается лучше - бегать, стрелять, смеяться над воспитателями, целоваться, выводить из себя... Но другой - король. То есть по праву рождения всегда выше. И, если не найдется достаточно тонкого взрослого, который заметит проблему и скоректирует ее, то всю оставшуюся жизнь он будет искать способа доказать этому блестящему сопернику, у кого тут длиннее. И при этом не будет у него в жизни никого ближе этого соперника. Тут и без секса море разливанное причин для жесткого драйва. Вот такое путаное А вообще - автор, пиши еще!))) Ты полностью занимаешь мой расслабленный мозг, он даже двигаться начинает. Спасибо
Some say to survive here, you need to be as mad as a hatter. Which luckily I am.
Если кто еще не знает, Elle D. написала продолжение истории про Рокэ Алву, которого по-другому зовут, но тоже все любят. Во второй части - граф Риверте хамит, мало пьет, женится и все еще любит своего Уилла.
Some say to survive here, you need to be as mad as a hatter. Which luckily I am.
Я купила себе новые, небесно прекрасные колонки к компьютеру. Боюсь, что соседи не разделяют моего восторга, но кого на самом деле интересует их мнение Так вот они называются Sven ROYAL 2 и весят 17 килограмм. Я их мучительно тащила и подсоединяла (их размеры не позволяют уместить их даже на моем королевском столе), но зато теперь они ПОЮТ.
Some say to survive here, you need to be as mad as a hatter. Which luckily I am.
Все смотрят мюзикл, а я слушаю Спайка
I died so many years ago. You can make me feel like it isn't so. And why you come to be with me, I think I finally know.
You're scared, Ashamed of what you feel. And you can't tell The ones you love, You know they couldn't deal. Whisper in a dead man's ear, It doesn't make it real.
That's great but I don't wanna play, 'Cause being with you touches me, More than I can say. And since I'm only dead to you, I'm sayin' stay away. And let me rest in peace. Let me rest in peace, let me get some sleep. Let me take my love and bury it In a hole six-foot deep. I can lay my body down But I can't find my sweet release. So let me rest in peace.
You know you got a willing slave And you just love to play the thought That you might misbehave. Until you do, I'm tellin' you, Stop visiting my grave And let me rest in peace.
I know I should go But I follow you like a man possessed. There's a traitor here beneath my breast And it hurts me more Than you've ever guessed. If my heart could beat, It would break my chest. But I can see you're unimpressed
So leave me be and let me rest in peace, Let me get some sleep. Let me take my love and bury it In a hole six-foot deep. I can lay my body down But I can't find my sweet release. Let me rest in peace.